"Когда я услышала шарканье в коридоре, сразу поняла, что ты сегодня никуда не идешь", - сказала мне с утра маменька, когда я выползла из комнаты, держась за стеночку на всякий случай. Шарканье - это мои болельные голубые угги. Это значит что мне ну совсем никак.
А началось все с того, что я вчера перед сном доперечитывала цубасу (не спрашивайте. раны на моей душе еще свежи), а потом полночи ворочалась, переодически скатываясь в озноб. Те три часа, которые мне удалось поспать, мне снились схемы, кто кому кем в цубасе приходится. Спасибо, мозг. Ты очень полезный.
Так или иначе, с утра у меня обнаружилось 38.6, что для меня не просто ненормально, а в принципе невозможно. Вечером я бы еще поверила, но утром, когда обычно моя температура приближается к абсолютному нулю, это аномалия страшная. Провалялась весь день, сейчас намного лучше (в том смысле, что я могу стоять на ногах дольше пары минут без желания сползти в обморок), но до конца недели придется отлеживаться. И билеты на поезд сдать.
Йей, выздоравительная песня:


В температурном бреду серьезно задумалась, что будет, если положить мед на сковородку. Теперь хочется проверить.