Сегодня я познала разницу между русскими и зарубежными лекарствами, причем познала не самым приятным образом.
С утра болело горло. Ну как болело - неприятный скрежет где-то в глубине, достаточно, чтобы отвлекать от повседневных дел, так что перед тем, как вылететь из дома, я не глядя залезла в аптечку, вытащила стрепсилс и сунула в рот, лишь самую малость удивившись, что вроде как лимонные таблетки такие зеленые и сладкие.
Через минуту я поняла, что что-то не так. Еще через минуту я поняла, что именно не так. Мой рот начал онемевать в самой брутальной манере. Последний раз у меня случалось такое почти девять лет назад, и это не самые приятные воспоминания, точно так же связанные с лекарствами, так что я запаниковала. Чуть-чуть. Достаточно, чтобы погрузиться в судорожные размышления, что сделать в первую очередь: удалить все файлы с компьютера или составить предсмертную записку с просьбой похоронить меня в платье в горошек. Я даже побежала проверять, что я там такое взяла - нет, на упаковке значилось, что это все же стрепсилс. Перебрала все свои малочисленные аллергии, задумалась, не запихнули ли они туда внезапно парацетамол...
Как оказалось, это были немецкие стрепсилс, оставшиеся с той недели, когда маменька болела в Мюнхене. Немецкие лекарства с болью не шутят.
Горло, кстати, болит до сих пор. Пойду на всякий случай померяю температуру.

С Аней мы сегодня смотрелись экзотично: она с ярко-рыжими волосами и пронзительно зелеными глазами, я с полудохлым тюльпаном на шапке. Билеты на Нотр-Дам - есть, можно расслабиться.
не помню, когда последний раз собственная фотография вызывала у меня столько приятных чувств